В тот вечер соседи на восьмом этаже разругались не на шутку. Громкую ругань сопровождали визг и битье посуды. Супруги, не стесняясь, бросали друг другу обвинения в измене и обзывали нелестными словами. И каждый из них считал себя правым на все сто.
— Эти твои командировки мне уже поперек горла стоят! – кричала Светлана. – Это еще надо разобраться, куда ты с такой регулярностью катаешься. Это еще надо проверить, в какую Сызрань у тебя билеты куплены. Это твоя секретутка их тебе заказывает? Уж не в свою ли спальню? Знаю я ее! Под сраку лет, а все не замужем.
— Что ты несешь? – отвечал Анатолий. – Какая еще секретутка? Ты моих подчиненных не тронь. Лучше скажи, кого ты сюда водишь, пока я в отъезде. Опять со своим Витенькой снюхалась? То-то я смотрю, он квартирку поближе к нам прикупил. А что не в доме напротив-то? Или кишка тонка на элитный дом. И вообще! Вот это безобразие чьих… – мужчина на секунду замолчал и, видно, не подобрав нужные слова, выкрикнул – Чье это безобразие?
В ответ раздался женский визг. Снова зазвенела посуда.
Лето стояло жаркое и сухое. Окна и балконные двери во всех квартирах были распахнуты, и все соседи с интересом слушали семейный скандал. Даже ультрасовременная Дашка с пятого этажа выключила акустику и выскочила на балкон как будто покурить. Кстати, ранее музыка курить ей не мешала.
И только Надя знала, что стало причиной соседской ругани. Она сидела на балконе и слушала. Она сделала все, чтоб сохранить свои интересы, и изначально понимала, даже знала, что эта ссора произойдет. Это она помогла разгореться скандалу, но радости она не испытывала. Уж лучше пусть соседский скандал, чем пожар.
Началось все весной, когда в город пришла первая жара. Надежда вышла на балкон, чтоб прибраться после зимы и помыть там пол, застланный линолеумом. За зиму накопилось не очень много пыли на полу, тем более дом построили совсем недавно внутри старого квартала, большие дороги были не близко и асфальтная пыль на седьмой этаж не долетала. Но среди уличной пыли на линолеуме лежало много всякого некрупного мусора и окурков. От женских сигарет – тонкие, длинные. Линолеум под окурками был прожжен в четырех местах. Картонная коробка с литровыми банками, тоже пострадала от окурков.
Это не понравилось Надежде. Так недалеко и до пожара. Она подошла к ограждению балкона и посмотрела сначала по сторонам, соседские балконы были очень далеко, оттуда ничто не сможет долететь даже при большом желании, а потом наверх. Сверху еще два балкона. На восьмом этаже живет семья с двумя детьми-подростками, а на девятом квартиру заселили и скрылись в неизвестном направлении, там никто не жил. Это Надя знала наверняка. Преступники жили на восьмом. Это точно. Больше некому.
Надя поднялась на восьмой этаж и нажала на кнопку звонка. Дверь открыла Светлана.
— Здрасьте!
— Здравствуйте, я соседка снизу.
— Мы вас не топим! – сразу начала атаку Светлана.
— Нет, я не за этим. Я на балконе окурки нашла. Вот! Ваши. – Надя протянула мешочек с уликами.
Светлана округлила глаза, посмотрела на мешочек.
— Хм! Да я в пепельницу курю.
— Но окурки-то вот они! Они мне линолеум прожгли. Вы пожар хотите?
— Ничего я не хочу. А может, это не наши?
— А чьи еще? Я не курю. Да даже если бы и курила, я же себе не враг. Себе под нос такой мусор бросать не стану.
— Ну, застекли балкон. Или убери все оттуда.
— Извините, я не советую Вам, что откуда убирать в Вашей квартире. А застеклить мне не на что. Я – мать-одиночка. Я пришла лишь попросить, чтоб Вы окурки вниз не бросали. Задувает.
— Вот, может дочка и курит твоя?
— В три года? – Надя развернулась, чтоб пойти домой.
— Подожди. Как тебя зовут? – спросила в спину Светлана.
— Надя.
— Знаешь, Надь. Не хочется ругаться. А знаешь? А ты приноси нам весь мусор, что упадет с нашего балкона. И эти окурки, если еще нападают, и еще что там…
Надя почесала бровь и снова протянула пакетик с мусором, Светлана взяла.
— Ну ладно. Вы сами предложили.
Второй пакетик с окурками Надя принесла через две недели. Потом были третий, четвертый. Надежда всегда робко здоровалась и протягивала пакет: «Это ваше». В пакетах, кроме окурков, оказывались и носки, и какие-то бумажки, и мятые пластиковые стаканчики, и обертки от шоколада.
Светлана всегда без скандалов забирала мусор и закрывала дверь. Но все это было как-то безнадежно, количество мусора не убавлялось. Окурки продолжали падать на балкон, и чем жарче было на улице, тем соседи чаще выходили на балкон покурить.
Надежде это надоело. Надо было что-то делать, иначе балкон вспыхнет. Жаловаться? Кому? Наши структуры работают так красиво, что пока не случится беда, никто и слушать не станет, что она может случиться. Мужчине, другу? Нет таких рядом. Балкон застеклять? Тоже не получится. Во-первых, не на что, а во-вторых, все равно в жару его окна открывать придется, от окурков это не спасет.
Идея пришла неожиданно. Надя обрадовалась. Так! Где-то в сумке завалялся презерватив. Нашла. Иди сюда, миленький! Надя открыла маленькую упаковочку, достала презерватив, развернула и дунула в его. О! Как будто использованный. Нет! Еще неиспользованный. Надя метнулась в ванную. Перламутровый гель для душа подошел идеально. Так, теперь пусть погреется, посохнет немножко на солнышке. Заветрится. Через полчаса сюрприз был готов.
Хихикнув, Надя завязала очередной пакет с соседским балконным мусором и поднялась на восьмой этаж. Пакет с сюрпризом приняли как обычно без скандалов и лишних разговоров.
Дверь захлопнулась, и начался скандал.
Надя сидела на полу на балконе, опершись спиной о стену, и слушала. На душе скребли кошки. Некрасиво, конечно, получилось, но как еще бороться, если люди иначе не понимают?
Кажется, Светлана догадалась. Окурков на балконе больше не было.