На часах было уже начало одиннадцатого, когда раздался веселый звонок моего нового телефона. Это был, конечно, Юриванч.

– Доброе утро! – пробасил он в трубку, – как ваше здоровье?

– Доброе, Юрий Иванович. Все прекрасно. Спасибо Вам за такие волшебные условия. И за всё остальное тоже… А мы скоро в Нижнем Новгороде будем.

– Я знаю! Система наблюдения работает прекрасно.

Наш разговор был недолгим. Мы обменялись ещё парой позитивных фраз, и я нажала кнопку отбоя, а Андрей включил радио и настроил на какую-то волну.

– О! Это опять для тебя. – Сказал он и добавил громкость. Я не знаю, кто это пел, и песню слышала первый раз. Но какая она была красивая. Действительно, обо мне.

– Слушай, а можно я задам тебе вопрос? – бородач чуть повернулся ко мне, хоть ему, как большегабаритному дяденьке, это было и не очень удобно.

– Валяй.

– Тебе замуж предлагают часто, наверное.

– Нет. Не часто. Но бывает. Нормальных мужчин очень мало, скажу я тебе. Хороших псов щенками разбирают. А плохие мне не нужны. Уж лучше одной, чем с кем попало. Заметь, это не мое наблюдение.

– Слушай, а каких принципов ещё ты придерживаешься?

– Хороший вопрос. Дают – бери, бьют – беги! Но, если дают, то сразу определяй вслух, что ты должен в ответ за даденное, только потом бери. Халява, как известно, не всегда приносит счастье. Да и убегать надо уметь. Красиво убегать. Чтоб без позора. Это порой очень сложно, но возможно. У меня, к сожалению, не всегда это получается. А еще – не быть зависимой от кого-либо. Нельзя надеяться на других. Ни на кого, кроме себя, надеяться нельзя. Сам понимаешь, что даже самые близкие люди часто предают. Эти самые принципы не так давно мне помогли.

Это было, когда я на сайте знакомств анкету с фотографией повесила. Ко мне в первую же неделю сотня женихов привалила. Я месяца два из полутора сотен выбирала, как мне казалось тогда, достойнейшего. Выбрала. Женатым оказался. Ну, понравился он мне. Начали встречаться. Оказалось, что он очень влиятельный в нашем городе человек. Во всех моих трудностях он при малейшем моем пуке пытался помочь. И связями, и деньгами. Слава богу, у меня хватило ума не принимать ничего, кроме сладостей. Да и просить его о чем-то не было ни малейшего желания.

Потом со мною на улице рискнул познакомиться ещё один ухажёр. Тоже вроде ничего. Долго думала и решила встречаться с двумя, потому что первый был часто занят. А потом оказалось, что они хорошо знакомы. Если первый помалкивал о своих связях, дабы не разглашать о себе компромат, второй собирался разводиться с женой. Ну, и похвастал моим фото. Что тут началось! Всплыли еще несколько личностей, с кем я активно переписывалась в Интернете и кому откровенно вешала лапшу на уши. На любые темы, включая Вирт. И все они из одного круга… Перестрелок, конечно, не было. Но мне изрядно потрепали нервы. Не грохнули меня лишь потому, что я никому ничего не была должна, и мне никто не был должен. А может, просто пожалели. Уходила я от них с гордо поднятой головой, улыбаясь. Типа, я свободная девочка. У вас ничего не брала, никому ничего не обещала, дарила вам то, чего жёны недодавали, то есть полноценное общение и понимание. И вообще, я никому из вас на шею не вешалась. Я всем сказала спасибо за все удовольствия и перестала принимать их звонки, письма, визиты. Вообще все связи обрубила. И не жалею. Не было среди них того, с кем можно было бы семью строить. Либо выпивохи, либо альфонсы, либо молодые очень. А зачем мне такие нужны? Чтоб из злачных мест на своем горбу их домой подальше от позора тараканить? Чтоб терпеть их недовольные морды после работы и море пива перед телевизором? Неееееее! Спасибо! Это у меня уже было.

– Ты что, не хочешь замуж?

– Хочу, но не за тех, кто был со мною рядом. Да и статус любовницы, оказывается, несколько интереснее, чем жены. Вот посмотри. Кто жена? Жена – кухарка, уборщица, прачка, нянька Кто угодно, но не любимая женщина. Море обязанностей, постоянное недовольство, усталость. Работа, дом, работа, дом. О сексе нет времени и даже желания думать. Дотащить бы ноги до кровати. Уж не до нежностей… Радости нет. А любовница? В одном только названии уже звучит любовь. Уж, как женатики перед нашими ногами стелются, так уже только в этом праздник. И пукнуть боятся, не то, чтобы наворчать.

– Так тебе, выходит, нравится статус любовницы? Да вы, Мадемуазель, почувствовали вкус свободы?

– Нет. Мне нравится статус желанной.

– Значит, замужество ты не исключаешь?

– Нет, конечно. Как только встретится мужчина, который получит все галочки по всем анкетным данным, я стану его спутницей. И даже ребёнка ему рожу. А знаешь? Любая нормальная женщина меня во всем этом поддержит на ура…

Так мы ехали довольно долго и за разговором даже не заметили, как по объездной дороге отмахнули Нижний Новгород и Кстово. Всю дорогу я дышала буквально в хвост сопровождающей нас патрульке. Всё же удобно ехать, прицепившись к кому-то. Да и спокойно как-то, когда тебя сопровождают мальчики в погонах. Проехав Кстово, лейтенантик Дубликатов свернул к какому-то придорожному кафе. Название «Сюзанна» показалось мне несколько странным, и аппетита тут ничто не вызывало. Возле этой тошниловки мы и остановились. Мне даже описывать это место не хочется, настолько неприятным оно мне показалось.

Распрощавшись с нашим сопровождением, мы поехали «брать Казань».

Очень здорово, что мы выгребли из холодильника все оставшиеся наши съестные запасы. Андрей уселся на заднее сиденье и распаковал пакеты. Достав все необходимое, он начал делать нам бутербродики. Первым, что он протянул мне, был стаканчик с чаем, я сделала пару глоточков и, чтоб не опрокинуть его и не облиться, поставила его на специальную подставочку. Во, буржуи, даже такое придумали! Следом на сиденье рядом со мною приземлилась пластиковая тарелка с бутербродами. Какой же она вызвала во мне восторг! Оказывается, я больше, чем просто голодна. Бутерброды были и с колбасными нарезками, и с рыбкою, и ещё не знаю с чем. Но всё было вкусно. Бородач кормил меня почти с рук, и мне казалось, что ему это очень нравится. О себе он, конечно, тоже не забывал.

Так в разговоре на разные темы, мы слопали почти всё. И выпили тоже. Десерт, как ни странно, у нас тоже оказался. Но я не захотела ни яблоко, ни апельсин, и Андрей убрал всё в «где росло».

За этой колёсной трапезой мы доехали до Лысково. Маленький городишко, за которым мы остановились на дозаправку. Ведь моя карета тоже хотела кушать и последние двадцать километров пути механическая женщина из бортового компьютера нам откровенно вынесла мозги. Если перевести на язык живого россиянина, она постоянно кричала нам: «Хочу жрать! Хочу жрать!» Остановившись на АЗС, я достала деньги и скомандовала:

– Так! Заливай до горлышка. Справишься?

– Так точно, командир!

Андрей вышел из машины и, уточнив марку бензина, вставил пистолет в бензобак. Я лёгкой походкой ускакала в павильон платить. Вернулась, он уже сидел на переднем сидении. Сопровождаемая взглядами голодных до секса дальнобойщиков, я прыгнула в машину и повернула ключ зажигания. И тут почему-то в салоне стало не так светло, как было буквально минуту назад. Я подняла глаза и посмотрела в окно. Возле моей двери стоял мужик в желтой бандане и долбил пальцами, похожими на булавы, в окно. Он был настолько большим, что я, испугавшись, чисто инстинктивно нажала на какую-то кнопочку (откуда я знала, что именно на неё надо давить) и все двери автоматически закрылись. Теперь нас вынуть из авто можно было только через выхлопную трубу. Детина наклонился к окну, снял бандану, оголив свою идеально отшлифованную черепную коробку, и улыбнулся. Я чуть не описалась от страха. Его идеально кривые больные зубы напомнили мне… покосившийся штакетник в дедовском палисаднике. Против него Шрек просто красавец! Первый парень на деревне в неописанных штанах. Друзья его стояли в стороне и внимательно наблюдали за происходящим.

Почувствовав мой испуг, Андрей было дернулся выйти из машины. Видно, решил вразумить глупого мальчика. Но я не дала ему этого сделать, одним грозным рыком заставив его «не дергаться». Только сквозь зубы я прошипела ему «я сама, не мешай, молчи, а то хуже будет». Уж я-то знаю, что заведи он разговор с этим неандертальцем, мы отсюда не уехали бы…

Приклеив улыбку глупой блондинки, я чуть приоткрыла окно и, похлопав «глупенькими» глазками, спросила:

– Что вы хотели? Я забыла сдачу? Давайте её сюда.

– Нет, крошка. Ты забыла не сдачу, а меня…

Низко наклонившись, он заглянул в щель, которую я сделала для разговора, чтоб разглядеть Андрея. Видеть его через тонированное стекло он, конечно, не мог.

– Скажите, уважаемый, – обратился он к Андрею. – А вам зять не нужен?

Фу, как старо это звучало. Сразу видно, что детина ни в чём, кроме двигателя своего трейлера, не рубит.

– Простите, не понимает он вас, – ответила я вместо Андрея. – Мало того, он вас просто не слышит.

– Чёй-то так?

– Эх! – вздохнула я. – Контузия. Не так давно из командировки вернулся. В Чечню его отправляли. Надо было какого-то политика из сортира вынуть.

– И чё?

– Да взрыв там был. Его и это! Того!.. Вот! Везу в Нижний. На реабилитацию.

– А чё далеко-то так?

– Ну, он же из какого-то там подразделения. Что-то вроде КГБ, я и сама толком не знаю. Нельзя знать, иначе кирдык, пристрелят и имени не спросят. Ты бы тут тоже при нем поаккуратнее. Резких движений не делай. У него, кроме контузии, еще и сдвиг по фазе конкретный. За меня на флаг британский порвёт. Он вечно базуку какую-то с собой таскает.

Андрей сидел возле меня, и только я видела, сколько усилий ему стоило не заржать. Он был вынужден подыгрывать мне. Бородач молчал и только руками постоянно шарил то под сидениями, то в бардачке, а то и в пакетах, что на заднем сидении сам оставил, будто что-то выискивал.

– Дык я это! Телефончиками с тобой хотел обменяться, – сменил тактику наступления неандерталец.

Я недолго соображала. После секундной паузы я всё с той же глупой улыбочкой выдала:

– А зачем? Мне мой ещё нравится. Я не хочу его менять. Кстати, а чё там у тебя, покажи.

Дальше все произошло настолько быстро, что я сама в буквальном смысле слова офигела.

Страшила резким движением сунул руку в свой карман. Андрей крякнул, видно от смеха, и неизвестно откуда выдернул черный мужской зонт в чехле и, как какое-то оружие, направил его в окно. Я округлила глаза и громко заорала, нет, завизжала в окно:

– Ложись, дурак! Убьёт ведь! Он говномёт достал!

Лысый рухнул на землю, его коллеги в мгновение разлетелись по сторонам. Кто в прыжке улегся брюхом на асфальт, закрыв ладонями голову, кто за машины свои попрятался, а кто и вовсе в поле мотанул.

Я резко дернула рычаг коробки передач и с пробуксовкой ринулась в сторону Нижнего Новгорода… Машина послушно развила дикую скорость. Все-таки у нас не тандем, а трио!

Мы ехали. Куда? Не знаю. Знаю только, что совсем не в том направлении, куда надо. Клянусь, я сильно испугалась. Андрей же в каких-то непонятных конвульсиях загибался рядом со мною. Я не сразу поняла, что с ним. Но оказывается, он хохотал… С визгом, со свистом… И постоянно показывал на свой зонт. Только вроде успокоится, поднимет зонт перед собою, посмотрит на него, ткнёт в него указательным пальцем и дальше в истерический хохот… Только минуты через три я стала понимать, что он хочет выдавить из себя…

– Го! Гы-гы-гы-гы-гы!!! Го! Гы-гы -гы!!! Вно……

Я немного расслабилась, и улыбка стала овладевать мною. Через несколько минут мы хохотали оба.

– Слушай, а откуда этот твой … го… го… говномёт? – наконец-то относительно внятно просипел Андрей.

– Гы! не! Не мой! Твой!!! – парировала я.

– Ну, хорошо, мой. Но откуда?

– Вот уж не знаю. У тебя спросить надо…

– Кстати, а куда мы едем?

Вспомнив, что рулю совсем не в том направлении, я резко топнула на педаль тормоза и повернула руль влево, потом быстро газ, руль вправо. Я не знаю, что я ещё сделала, но машину развернуло, и мы с той же скоростью ехали уже в другом направлении.

– Казань брать едем! – с гордостью выдала я. – Кстати, как это у меня получилось? Я никогда таких трюков раньше не делала.

Мы снова проехали Лысково, снова эту АЗС. Дальнобойщики ещё были там. Но меня это уже не волновало. Или мне так казалось. Я сидела и думала, почему же я все-таки испугалась? Но ответа не находила. Ну, что было бы, если бы я дала ему номер телефона? Я же ему не свой дала бы. Назвала бы номер Юриванча. Пусть бы потом ему комплименты сыпал… Тот быстро бы мозги вправил. И желтой банданой подвязал бы.

Ехали мы спокойно, оставляя позади населенные пункты один за другим. Я боялась оторвать руки от руля. Стоило мне это сделать, они начинали предательски дрожать, выдавая мое перенапряжение. Я не знала, как отвлечься, как забыться, как расслабиться. Вспомнив, что на руле есть кнопки управления магнитолой, я включила радио.

Наш шевроле ехал с такой скоростью, что ездой это назвать можно было бы с очень большой натяжкой. Скорее, я низко летела. Я очень люблю дорогу, ведь она мне неоднократно помогала. Для меня дорога – мощное лекарство от депрессии. Особенно ночная. Мимо нас проезжали какие-то деревушки, чьи-то малоходные автомобильчики типа моей бывшей старенькой ласточки оставались позади, а радио негромко пело нам о чьей-то любви.

Как ни странно, за сотни километров от столицы тоже счастливой Полине Андреевне уделяли немало внимания. В этот раз местный гнусавый ди-джей передал ей очередной привет от малознакомца и включил старую песню. Я знала слова этой песни наизусть и подпевала про себя.

Не нужны мне московские барышни стали.
Всё куда то бегут, всё куда то спешат.
И в столичные сети попаду я едва ли,
И проблемы не мне придётся решать.
Ах, эта девушка с Урала!
Она свела меня с ума
И на прощание сказала,
Что позвонит потом сама.
Ах, эта девушка с Урала!
Как в небе яркая звезда,
Вдруг появилась и пропала,
А может быть и навсегда.
Не нужны мне улыбки чертовских красавиц,
Их протяжные песни про тундру и снег,
Если в память мою так надолго запали
Твой загадочный взгляд, твой загадочный смех.

Признаюсь честно, я давно догадалась, что это всё для меня. Но принимать этот факт за действительность мой мозг отказывался категорически. Не может такого быть. Мне настолько крепко бывший немуж вбил в мозг обратное, что я чувствовала себя тогда полным нулём. Но с появлением каждого нового воздыхателя в мой мозг возвращалась жизнь и сердце мое оттаивало. Они дарили мне внимание, привозили мне огромные букеты цветов, они купали меня в винах и лепестках роз, они посвящали мне стихи и песни. И мне это нравилось. Но такого, чтоб половина России слышала, что кто-то очень не ровно дышит именно в мою сторону…, такого ещё не было. Не к московской барышне, не к чертовской красавице, не к заморской девочке, а ко мне… к самой обыкновенной девушке с Урала. Меня это сильно растрогало.

Не нужны мне заморские девочки даже
В голубых мерседесах на фоне дворцов.
Не нужны мне Багдад и гавайские пляжи.
Мне бы снова увидеть любимой лицо.
Ах, эта девушка с Урала!
Она свела меня с ума
И на прощание сказала,
Что позвонит потом сама.
Ах, эта девушка с Урала!
Как в небе яркая звезда,
Вдруг появилась и пропала,
А может быть и навсегда.

Я сидела за рулем, и слезы ручьем текли из моих глаз. Я была счастлива. И мне сейчас было откровенно пофигу, кто этот влюбленный москвич, главное, он был. А если так уж сильно я ему нужна, как мне вещает все радио России, то он меня найдет. Я была уверена в этом. Я улыбалась. Тихонечко подмурлыкивала песенке, улыбалась и плакала.

Ничего не говоря, я остановила машину и упала на руль. Меня пробило в плач… Слезы душили меня. Что со мною? Я никогда не испытывала такие смешанные чувства. Это и радость, и боль, и обида, и чувство отмщения, это надежда, это какое-то счастье. Во мне проснулась вера в то, что все теперь у меня будет хорошо. Я чувствовала уверенность, что вся чёрная полоса наконец-то пройдена.

Андрей вышел из машины, а я этого и не заметила вовсе. Открыв мою дверь, он в буквальном смысле слова вынул меня из-за руля и прижал к себе. Я не могла стоять. Ноги мои подкашивались. Сил не было держать себя. Я упала к нему на грудь и ревела в голос. Навзрыд. Захлёбываясь… Первый раз за неизвестно сколько лет. Что-то отпустило меня. Будто какие-то крылья вдруг пробили мою натруженную спину. Я боялась поверить своему счастью.

– Плачь! Плачь, доченька, плачь. Не держи в себе. – Андрей гладил меня по голове, прижимая к себе настолько сильно, что запросто мог сломать меня. Я висела у него на шее, а он всё шептал мне. – Плачь. Я знаю. Эти дальнобойщики только повод. Причина в другом. Всё позади. Всё будет хорошо. Это просто ты держала всё в себе и не могла расслабиться. Такое часто бывает. Плачь. Ты столько всего пережила за последние несколько лет. Только стальной может все это спокойно пройти. Но ты же не стальная. Ты такая нежная. Ты такая ранимая. Ты такая настоящая, искренняя. Плачь. Плачь, милая.

И с каждым его словом я рыдала всё сильнее и сильнее. Вдруг я резко дернулась и неожиданно выдала:

– Аварийка! Я забыла включить аварийку!

Андрей захохотал, прижав меня к себе с еще большей силой.

– Дурочка. Какая в жопу аварийка? А! понял! Я сам её включил. Не думай о ней!

Рядом с нами остановился какой-то автомобиль. У нас в Магнитогорске никто бы и не подумал остановиться, а тут… Водитель резво выскочил из машины и, в три прыжка оказавшись возле нас, спросил:

– Что случилось? Помощь нужна? Я врач.

– Да. Водички нам дайте. И, если есть, послаще…

Когда я услышала, что он врач, очередной приступ овладел мною, и теперь нельзя было понять, реву я или хохочу. Для меня слово врач в последние годы сильно ассоциировалось с понятием врать… Дальше эмоции. Я не слышала, как они разговаривали, не понимала, что происходит. Я чувствовала только легкие поцелуи Андрея в лоб, в нос, в щёки.

Врачи. Врачи. Врачи…

Шишкина Н.А.
Чинарев А.В.

Содержание

О создании «Путешествие Магнитогорск – Москва – Магнитогорск»
Не так все плохо!
В путь за приключениями.
Рок Вегас.
Утро.
Мой белый Лачетти!
Попутного ветра!
Поехали!
Дзержинск.
Желтая Бандана.
Погром в Нефтянике.
Воровство в АвтоСтолице.
Маскировка.
Погоня.
Уфа.
Опять погоня.
Гроза.
ДТП на Тещином языке.
Магнитогорск.
Расставание.
Новая жизнь.